Собрав вместе всех девятерых главарей, я заявил им, что человек, который был публичным лицом всего этого, сильно занедужил и дела его весьма плохи. На фоне этого он хочет продать все, что было открыто и куплено им.

Теперь придётся решать, купит ли всё один человек, либо делить на доли и создавать подобие торгового сообщества.

На момент разговора большая часть легальных доходов бандитов была вложена в дело, либо находилась якобы у графа, проходя стадию легализации. А выбранные мной отморозки имели на руках чуть меньше половины от всего, что они успели поиметь с бизнеса и приумножить.

В тот вечер разразился нешуточный скандал. Все хотели быть главными, или хотя бы иметь большую долю в деле и более весомый голос в делах, а также процент.

Никто не хотел оказаться под кем-то, и собрание закончилось можно сказать ничем, и было перенесено на двадцатое декабря.

А вот дальше началось то, что я и предполагал — междоусобная подпольная война девяти алчных почуявших ещё болящие деньги девяти главарей.

Мне даже не пришлось делать диверсии, стравливая их между собой. Они справились сами.

В моём прошлом мире коммерсанты даже без бандитского прошлого заказывали своих партнеров, чтобы завладеть всем единолично. Чего уж говорить про людей смысл жизни которых, был в разбоях, грабежах и рэкете.

Не спорю. Я лично приложил руку к некоторым мыслям в их голове через тех, кто приносил им деньги.

Мои люди частенько болтали, что если бы их было меньше, то и прибыль была бы больше. Я таких денег за всю жизнь не видел. Представляю, сколько гребёт граф, если так легко может такие суммы, чуть ли не каждый день отдавать.

К моменту моего последнего шага в плане, все они уже были во власти алчности и жадности. Каждый считал, что вложил больше остальных, и только он вправе быть главным.

Пока шла их кровавая междоусобица, я незримо возглавлял этот парад в никуда. Мои люди скрытно следили за их действиями. Где-то устраняли членов костяка преступной банды. А где просто сливали информацию полиции, дабы устранить рядовых членов их банд.

В общем, всё шло, как было мне нужно. Они убивали сами себя, делая улицы города хоть на процент безопасней и чище.

Кого-то из их членов ловили патрули и сажали, а кого-то при сопротивлении ликвидировали без суда и следствия.

Ликвидация главарей и их костяка группировки членами полицейской канцелярии была мне на руку. Ведь за этой кровавой вознёй следили и другие преступные банды, которых было весьма много. Вот только причин таких разборок никто не ведал. Вот и получалось к властям ни у кого не будет вопросов. Так как облавы полиции на бандитов — это естественный ход вещей.

Поэтому я раздобыл полицейскую форму, и когда было нужно сыграть на показуху, дабы у наблюдателей не было вопросов, облачал в неё своих людей.

Итогом всего этого стало то, что к двадцатому декабря все девять банд перестали существовать, а я стал обладателем не только открытых дел, но и их отмытых и грязных денег. Моя цель покрытая мраком была достигнута, а тайна о содеянном канула в небытие вместе с девятью отмороженными главарями преступных банд, совершивших за свою жизнь много ужасных деяний, и закончив так, как их жертвы.

Из моих воспоминаний меня вывели закончившие свою тренировку ребята, а значит, мне было пора выдвигаться на встречу с Николаем, с которым за эти два месяца я практически не общался, так как был весьма занят.

Выйдя на первый этаж своего здания, я прошествовал по служебному коридору, и вошёл в двери, ведущие в ресторан, где было полно народу, и звучала весёлая музыка напоминающая джаз.

Пройдя весь ярко освещённый сделанными под хрусталь люстрами зал, я попал во входную группу, гдерасположился гардероб, которого так не хватало многим заведениям.

Стоило мне там появиться, как одетый с иголочки лакей подал мне тёплое пальто, вежливо склоняя при этом голову.

Приняв одежду, я неспешно надел её и вышел в открытую передо мной дверь уже вторым лакеем.

За моей спиной шли Мария и Филимон, которые страх как полюбили меня сопровождать всюду и, считали себя, чуть ли ни моими телохранителями, в которых мало кто мог усмотреть больше, чем влюблённую или дружескую парочку.

На улице меня уже ждал экипаж, которых тут было множество, из-за желания заработать на извозе состоятельных людей после их посиделок.

Когда я прибыл в назначенное место встречи, уже горели фонари, а лёгкий снежок, который падал целый день, переходил в снегопад.

Зайдя в двери студенческого ресторана, как его называли за глаза все, кто учился в царском лицее, я стряхнул с плеч снег и пошёл к дальнему столику, за которым сидел Николай.

В это время в дверях появились мои люди, и мило улыбаясь друг другу, направились к ближайшему свободному столу от нас.

Подойдя к столику, за которым сидел мой друг с бокалом вина, и полупустой бутылкой, я снял пальто и, кинув его на соседний стул, поздоровался с явно удручённым чем-то другом.

— Отлично выглядишь Гриш, — улыбнулся мне Коля, наливая мне в бокал вина. — Вижу, у тебя всё получилось, вот только ты так и не объяснил что к чему.

Я принял налитый моим другом бокал и, сделав глоток, произнёс:

— Да мне просто повезло Коль. Встретил в городе, пока гулял, спасённого мной во время погромов графа. Он пригласил меня отобедать с ним в знак благодарности. Там слово за слово, и вот он предложил мне поучаствовать в его задумке. Идея мне понравилась, и я согласился. Написал письмо князю Муларову. Ну помнишь полковника про которого Роза всё тебе рассказывала, и попросил занять денег, или выступить поручителем в царском банке. Он согласился, и я получил стартовую сумму которая была нужна через ссуду. А дальше идея графа сыграла, и вот я его компаньон, а ссуда выплачена, и теперь только прибыль. А ты чего такой подавленный?

Николай грустно улыбнулся, и залпом отпил из бокала половину его содержимого.

— Ты если помнишь, я сегодня должен был с родителями Розы встретиться. Мы должны были обговорить первые детали свадьбы. Она же на конец весны была запланирована. Пора готовиться начинать. А вместо совместных обсуждений, они мне о крёстной допрос устроили, и наследство, которое вроде и не наследство вовсе. Да про то, что вроде число то ещё не назначено, да и чего загадывать пока. Мол, до весны и лета далеко. А под конец разговора и вовсе заявили, что помолвка то предварительная, а не официальная. В общем, беда у меня Гриш. Думаю они думают разорвать помолвку. — Произнес, смотря в стол Николай, но я всё равно заметил, как заблестели его глаза при последних словах.

— Эх, Николай, — привстал я под взгляды моей охраны, которые скорее всего подумали, что я уже ухожу, и хлопнул друга по плечу. — Вот уведешь. Мы с тобой знатно погуляем на твоей свадьбе, возможно даже раньше, чем ты думаешь. Всё решаемо.

— Твои слова, да богу в уши Гриш, — поднял грустный взгляд на меня князь. — Да если запели они такие песни, то жди беды. Без моей крёстной видно им такой жених не сдался.

Я сел обратно на своё место, и отпив из бокала, произнёс:

— Всё будет хорошо Коль. Передай Розе, чтобы она предупредила родителей о том, что я приеду к ним в гости на следующих выходных на правах твоего свадебного поручителя.

— Гриш, — посмотрел на меня князь Ястрин. — И что ты им скажешь? Всё что можно было, я уже сказал.

— О, поверь. Мне есть, что им сказать или точнее предложить. Думаю, от моего предложения они не откажутся. — Уверенно и властно улыбнулся я другу.

Глава 15. Новогодние истории. Часть первая.

Григорий.

Последние дни перед зимними гуляниями в царском лицее были напряженные. Все лицеисты пытались подчистить хвосты и закрыть учебный план.

Мне же было несложно сдавать все предметы, практически не глядя, как не крути, но даже самому лучшему учебному заведению империи было очень далеко хотя бы до чуть выше среднего института из моей прошлой жизни. Что уж говорить о моём прошлом учебном заведении, где студенты чуть не сходили с ума от сложнейшей программы.